Гору нужно мерить не её высотой, а тем, так ли она красива, чтобы привлечь дракона.
Ну и сразу вдогонку, чтобы закончить тему пролога
Небо для тысячи звезд: весна. Пролог, ч.2
В густом тайриннике пели птицы. Иволги. Дэллан видел одну, ярко-желтым пятном украшавшую бордово-красные иглы тайры. Иволга провожала их взглядом, склонив голову набок и вдруг вспорхнула, перелетев на экзотичную для этих мест ель. Пестрый лес, зеленый и красный. Тревожный.
Отсюда было рукой подать до Туманных гор, самого длинного горного хребта на всем Эоноре. Там было опасно для эльфов. Да и для других существ тоже – в туннелях и пещерах вольготно расположилась Нахема, столица ночного народа. А ночной народ, как известно, сильно не ладил с эльфами.
Но дело было даже не в этом. На сей раз Дэлланарен выбрала для своей книги слишком опасную тему. Драконы. После Войны Богов их уцелело совсем немного: скальные – в Туманных горах, да мифокрылые – в горах Марлимор на Мальтессе. Скальные были поменьше да пошустрее, мифокрылые – свирепые и более крупные. Но, впрочем, какая разница, когда речь идет о драконах? Так думал Тенвир, но его мнение, как всегда, Дэлланарен не убедило. Близость Нахемы не убедила тоже – когда речь заходила о ее книгах, эльфийка становилась неуправляемой. «Впрочем, – вздохнул человек, – разве он когда-нибудь мог управлять ей?»
— Там деревня! – Дэллан приподнялся на стременах, его кобылка недовольно всхрапнула.
— Знаю, – кивнула мать. – Это Иволга, мы там остановимся. Не ехать же в горы верхом.
— Мы могли бы остановиться там еще вчера. Не пришлось бы спать в лесу.
— Едва ли ночью нам оказали бы должный прием.
Дэллан удивленно воззрился на мать, но промолчал. В конце концов она всегда оказывалась права. Тенвир только усмехнулся – Дэлланарен просто не хотела, чтобы люди увидели ее взлохмаченной и уставшей. Все-таки эльфы никогда не меняются.
Жители Иволги высыпали встречать гостей едва ли не в полном составе. Мужчины жадно провожали взглядом прекрасную всадницу и отводили глаза, стоило ее суровому спутнику коснуться рукояти меча. Юные крестьяночки перешептывались, не сводя глаз со златоволосого юноши, почти мальчика. Дэллан чувствовал себя неуютно. Девушки смущали его, а наглые пастухи, которые нахально пялились на его мать, доводили до бешенства. Хорошо, что рядом отец – уж он-то покажет этим пропахшим овцами мужланам, где василиски проводят зиму! В порыве горделивого превосходства, Дэллан сам обвел взглядом наглых «мужланов». И, как на нож, напоролся на взгляд девушки с длинными светлыми косами. Девушка улыбалась.
Ее улыбка комом застряла у него в горле. Странное ощущение, он никогда прежде не испытывал ничего подобного. Девушка, убедившись, что прочно завладела его вниманием, улыбнулась шире, показывая крепкие белые зубы. У нее было милое личико. На лице эльфа как-то сама собой сложилась в улыбка, и девушка зарделась, отвела взгляд. Почему-то Дэллана это расстроило.
Раздосадованная невниманием хозяина кобылка фыркнула и затрясла мордой. Дэлланарен обернулась и ее губы тут же вытянулись в тонкую линию, на переносице почти сошлись темные брови. Это выражение Дэллан узнал сразу, оно не сулило ему ничего хорошего. Правда, что рассердило мать, он так и не понял.
Подготовка к походу заняла весь оставшийся день и всю ночь. Драконы… Какой же мальчишка не мечтает увидеть драконов? Дэллан едва мог усидеть на месте, он уже и думать забыл про утреннее происшествие. Но Дэлланарен не забыла, и вскоре он, опустив голову, стоял перед матерью.
— Она человек, – коротко обвинила она.
— Ну и что? – осторожно, не поднимая на мать глаз, спросил Дэллан.
— Она ниже тебя. По происхождению, по интеллекту – ниже во всем. Ты не должен тратить время на тех, кто тебя не достоин.
— Я не тратил.
— Но хотел!
— Может быть… – смирился он с неизбежным.
— А теперь послушай меня внимательно. Это важно. Когда-нибудь ты вернешься в Таоренестон. Ты сделаешь то, чего не смогла сделать я. В твоих жилах течет благородная кровь, помни об этом. Никогда не забывай. Обещаешь?
Дэллан кивнул. Он не любил разговоры про «благородную кровь», его вполне устраивала та жизнь, которую он вел до сих пор.
— Хорошо. Тебе придется быть осторожным, и чем меньше ошибок ты совершишь, тем лучше.
— Ошибок? Ты имеешь в виду… моего отца?
Глаза Дэллана расширились от ужаса, когда он понял, что только что сказал. Неужели он посмел в чем-то обвинить Ее? Нет, он не мог! Немыслимо! Но в ответ на его святотатство плечи Дэлланарен опустились, и гордая эльфийка превратилась в обычную усталую женщину. Эта метаморфоза настолько поразила Дэллана, что он едва не бросился прочь. Но не успел. Мать обняла его, возможно, впервые в жизни, прижала к груди.
— Я хочу, чтобы ты был счастлив, – прошептала она. – Хочу, чтобы ты был лучше меня. Я люблю тебя, очень люблю.
Дэллан вырвался из ее объятий и побежал, не разбирая дороги, в лес, за пределы Иволги, распугивая на пути кур и собак. Там, забившись под колючие лапы тайры, он просидел до самого вечера.
Старый слуга застал Дэллана за попыткой вычесать из волос хвою. Рядом с эльфом лежала куртка, покрытая потеками смолы, с явными следами неудачных попыток эти потеки отчистить. Дэлланарен могла смотреть сквозь пальцы на его длительное отсутствие, но, покажись он ей в таком виде, трепки не избежать. Округлив глаза от возмущения, Фэлгер всплеснул руками.
— Молодой господин! Да как же!.. Да что же!.. Ваша матушка!..
— Ну давай, беги, докладывай, – огрызнулся Дэллан.
— Так уехали они, – с явным разочарованием вздохнул старик. – Давно уехали.
— Без меня?!
— Без вас, молодой господин, без вас. Госпожа велела передать, что они вернутся через неделю и чтобы вы во всем меня слушали. Вот так-то.
— Размечтался... – перекинув куртку через плечо, Дэллан поплелся к приютившему их деревенскому голове. Дэлланарен не могла найти более жестокого наказания для своего сына, но он, странное дело, чувствовал облегчение. В конце концов ничего не случилось, жизнь вошла в свое русло. Хотя, конечно, очень обидно.
Дни в Иволге текли, как патока – лениво и очень скучно. Петухи возвещали рассвет, дровосеки валили лес, пастухи выгоняли овец на отвоеванные у тайринника пастбища, а Дэллан слонялся по деревне, успешно скрываясь от слежки Фэлгера и деревенских красавиц. Он твердо решил стать хорошим сыном. Даже пытался заняться переводами со староэльфийского на всеобщий, что, несомненно, очень порадовало бы мать. А что до остального… Она ведь не запрещала ему играть в карты?
Этот чудесный способ убить время он открыл для себя случайно. Деревенька была слишком мала, чтобы содержать собственную таверну, и по вечерам крестьяне тянулись к кому-нибудь «в гости». Гостей каждая изба принимала по очереди, не отказывая никому. Даже эльфу.
Сперва он просто наблюдал, как играют другие. Потом, проиграв пару серебряных пуговиц, изучил основы. А потом долго гордился собственной выигранной колодой.
Простенький рисунок на засаленных картах оскорблял его чувство прекрасного, и следующим, что эльф затребовал в качестве долга, были кисти, краски и много картона. В деревне, где не все умели читать, это было проблемой, но не было такой проблемы, которую не решила бы кристально-чистая улыбка и солидный долг перед ее обладателем.
Всю неделю Дэллан рисовал себе новые карты. Шесть мастей, по одной для каждого Бога: майры, вороны, змеи, единороги, маски и лилии. Восемь карт каждой масти, да еще две пустые, карты Старших Богов. Дэллан так увлекся, что перестал замечать, как летит время. О том, что на исходе уже вторая неделя, его известил Фелгер.
Известие было не самым приятным. Дэллан не мог даже близко подпустить мысль, что с родителями случилось что-то плохое. Скорее всего Дэлланарен, как нередко бывало, слишком увлеклась и не торопится возвращаться. Да, скорее всего так и было. Но для очистки совести надо бы их поискать.
Собрать поисковую команду было не просто – люди вовсе не горели желанием идти в горы. Но золото порой творит невозможное.
Их возвращения Дэллан, ушедший с другой командой, не застал. На свое счастье – тело Тенвира было сильно повреждено оползнем, Дэлланарен повезло отделаться лишь сломанной шеей.
На похороны Дэллан не остался. Какой-то спасительный инстинкт гнал его прочь от этого места, прочь от всего, что причиняло боль. Он не пускал в голову мысли о смерти, не позволял глазам помутнеть от слез, но поселил в горле болезненный ком. Впрочем, он не давал юному эльфу сорваться на крик.
Кобыла, подгоняемая седоком, пустилась в галоп по разом посеревшей дороге. Мир выцвел до грязного буро-серого цвета, и только где-то недостижимо далеко остался клочок ярко-синего неба. Глаза его матери.
Нет. Не думать.
Не знать.
Он сидел в седле, болезненно выгнувшись, мешая и себе и лошади. Далеко позади перебирал короткими ножками ослик с Фэлгером на спине, но Дэллан, если и отметил это, то внимания не обратил. Слугу он хотел видеть в последнюю очередь. Да и вообще кого бы то ни было.
— Молодо-о-ой господи-и-ин!.. – донес до него ветер. Дэллан пришпорил кобылу, та покорно прибавила шагу. Эльфу все же пришлось выпрямиться, чтобы не выпасть из седла, и на плечи тут же легла едва ли не вся тяжесть мира. Глухо застонав, он обнял шею лошади и зарылся носом в шелковистую гриву. Кобылка понимающе фыркнула, резво перебирая обутыми в белые «чулочки» ногами. Она не понимала правил этой новой игры, но ради хозяина была готова на все. Хозяин нуждался в ней.
Сколько времени прошло, прежде чем усталая лошадь перешла сперва на рысь, а потом и на шаг, Дэллан не знал. Он словно очнулся от страшного, пробивающего на холодный пот сна, зная, что этот сон ушел безвозвратно. Осталась лишь пустота.
Дорога уже окунулась в сумерки, и только впереди горизонт еще горел золотом и багрянцем. Удивленно обведя взглядом округу, Дэллан спрыгнул с лошади.
— Пойдем туда?
Она тоже с опаской оглянулась по сторонам. Оставаться в одиночестве, да еще в темноте, ей было в новинку.
— Пошли, – кивнул эльф. – Найдем, где переночевать, и будем двигаться дальше.
«Двигаться дальше» – эхом зазвучало у него в ушах. А куда это – дальше? Куда бы пошла Она? Дэллан замотал головой – нет, с этого момента он запрещает себе думать о Ней. Тогда… Куда бы Она не пошла?
читать предыдущую часть
Небо для тысячи звезд: весна. Пролог, ч.2
Небо для тысячи звезд: весна. Пролог, ч.2
В густом тайриннике пели птицы. Иволги. Дэллан видел одну, ярко-желтым пятном украшавшую бордово-красные иглы тайры. Иволга провожала их взглядом, склонив голову набок и вдруг вспорхнула, перелетев на экзотичную для этих мест ель. Пестрый лес, зеленый и красный. Тревожный.
Отсюда было рукой подать до Туманных гор, самого длинного горного хребта на всем Эоноре. Там было опасно для эльфов. Да и для других существ тоже – в туннелях и пещерах вольготно расположилась Нахема, столица ночного народа. А ночной народ, как известно, сильно не ладил с эльфами.
Но дело было даже не в этом. На сей раз Дэлланарен выбрала для своей книги слишком опасную тему. Драконы. После Войны Богов их уцелело совсем немного: скальные – в Туманных горах, да мифокрылые – в горах Марлимор на Мальтессе. Скальные были поменьше да пошустрее, мифокрылые – свирепые и более крупные. Но, впрочем, какая разница, когда речь идет о драконах? Так думал Тенвир, но его мнение, как всегда, Дэлланарен не убедило. Близость Нахемы не убедила тоже – когда речь заходила о ее книгах, эльфийка становилась неуправляемой. «Впрочем, – вздохнул человек, – разве он когда-нибудь мог управлять ей?»
— Там деревня! – Дэллан приподнялся на стременах, его кобылка недовольно всхрапнула.
— Знаю, – кивнула мать. – Это Иволга, мы там остановимся. Не ехать же в горы верхом.
— Мы могли бы остановиться там еще вчера. Не пришлось бы спать в лесу.
— Едва ли ночью нам оказали бы должный прием.
Дэллан удивленно воззрился на мать, но промолчал. В конце концов она всегда оказывалась права. Тенвир только усмехнулся – Дэлланарен просто не хотела, чтобы люди увидели ее взлохмаченной и уставшей. Все-таки эльфы никогда не меняются.
Жители Иволги высыпали встречать гостей едва ли не в полном составе. Мужчины жадно провожали взглядом прекрасную всадницу и отводили глаза, стоило ее суровому спутнику коснуться рукояти меча. Юные крестьяночки перешептывались, не сводя глаз со златоволосого юноши, почти мальчика. Дэллан чувствовал себя неуютно. Девушки смущали его, а наглые пастухи, которые нахально пялились на его мать, доводили до бешенства. Хорошо, что рядом отец – уж он-то покажет этим пропахшим овцами мужланам, где василиски проводят зиму! В порыве горделивого превосходства, Дэллан сам обвел взглядом наглых «мужланов». И, как на нож, напоролся на взгляд девушки с длинными светлыми косами. Девушка улыбалась.
Ее улыбка комом застряла у него в горле. Странное ощущение, он никогда прежде не испытывал ничего подобного. Девушка, убедившись, что прочно завладела его вниманием, улыбнулась шире, показывая крепкие белые зубы. У нее было милое личико. На лице эльфа как-то сама собой сложилась в улыбка, и девушка зарделась, отвела взгляд. Почему-то Дэллана это расстроило.
Раздосадованная невниманием хозяина кобылка фыркнула и затрясла мордой. Дэлланарен обернулась и ее губы тут же вытянулись в тонкую линию, на переносице почти сошлись темные брови. Это выражение Дэллан узнал сразу, оно не сулило ему ничего хорошего. Правда, что рассердило мать, он так и не понял.
Подготовка к походу заняла весь оставшийся день и всю ночь. Драконы… Какой же мальчишка не мечтает увидеть драконов? Дэллан едва мог усидеть на месте, он уже и думать забыл про утреннее происшествие. Но Дэлланарен не забыла, и вскоре он, опустив голову, стоял перед матерью.
— Она человек, – коротко обвинила она.
— Ну и что? – осторожно, не поднимая на мать глаз, спросил Дэллан.
— Она ниже тебя. По происхождению, по интеллекту – ниже во всем. Ты не должен тратить время на тех, кто тебя не достоин.
— Я не тратил.
— Но хотел!
— Может быть… – смирился он с неизбежным.
— А теперь послушай меня внимательно. Это важно. Когда-нибудь ты вернешься в Таоренестон. Ты сделаешь то, чего не смогла сделать я. В твоих жилах течет благородная кровь, помни об этом. Никогда не забывай. Обещаешь?
Дэллан кивнул. Он не любил разговоры про «благородную кровь», его вполне устраивала та жизнь, которую он вел до сих пор.
— Хорошо. Тебе придется быть осторожным, и чем меньше ошибок ты совершишь, тем лучше.
— Ошибок? Ты имеешь в виду… моего отца?
Глаза Дэллана расширились от ужаса, когда он понял, что только что сказал. Неужели он посмел в чем-то обвинить Ее? Нет, он не мог! Немыслимо! Но в ответ на его святотатство плечи Дэлланарен опустились, и гордая эльфийка превратилась в обычную усталую женщину. Эта метаморфоза настолько поразила Дэллана, что он едва не бросился прочь. Но не успел. Мать обняла его, возможно, впервые в жизни, прижала к груди.
— Я хочу, чтобы ты был счастлив, – прошептала она. – Хочу, чтобы ты был лучше меня. Я люблю тебя, очень люблю.
Дэллан вырвался из ее объятий и побежал, не разбирая дороги, в лес, за пределы Иволги, распугивая на пути кур и собак. Там, забившись под колючие лапы тайры, он просидел до самого вечера.
Старый слуга застал Дэллана за попыткой вычесать из волос хвою. Рядом с эльфом лежала куртка, покрытая потеками смолы, с явными следами неудачных попыток эти потеки отчистить. Дэлланарен могла смотреть сквозь пальцы на его длительное отсутствие, но, покажись он ей в таком виде, трепки не избежать. Округлив глаза от возмущения, Фэлгер всплеснул руками.
— Молодой господин! Да как же!.. Да что же!.. Ваша матушка!..
— Ну давай, беги, докладывай, – огрызнулся Дэллан.
— Так уехали они, – с явным разочарованием вздохнул старик. – Давно уехали.
— Без меня?!
— Без вас, молодой господин, без вас. Госпожа велела передать, что они вернутся через неделю и чтобы вы во всем меня слушали. Вот так-то.
— Размечтался... – перекинув куртку через плечо, Дэллан поплелся к приютившему их деревенскому голове. Дэлланарен не могла найти более жестокого наказания для своего сына, но он, странное дело, чувствовал облегчение. В конце концов ничего не случилось, жизнь вошла в свое русло. Хотя, конечно, очень обидно.
Дни в Иволге текли, как патока – лениво и очень скучно. Петухи возвещали рассвет, дровосеки валили лес, пастухи выгоняли овец на отвоеванные у тайринника пастбища, а Дэллан слонялся по деревне, успешно скрываясь от слежки Фэлгера и деревенских красавиц. Он твердо решил стать хорошим сыном. Даже пытался заняться переводами со староэльфийского на всеобщий, что, несомненно, очень порадовало бы мать. А что до остального… Она ведь не запрещала ему играть в карты?
Этот чудесный способ убить время он открыл для себя случайно. Деревенька была слишком мала, чтобы содержать собственную таверну, и по вечерам крестьяне тянулись к кому-нибудь «в гости». Гостей каждая изба принимала по очереди, не отказывая никому. Даже эльфу.
Сперва он просто наблюдал, как играют другие. Потом, проиграв пару серебряных пуговиц, изучил основы. А потом долго гордился собственной выигранной колодой.
Простенький рисунок на засаленных картах оскорблял его чувство прекрасного, и следующим, что эльф затребовал в качестве долга, были кисти, краски и много картона. В деревне, где не все умели читать, это было проблемой, но не было такой проблемы, которую не решила бы кристально-чистая улыбка и солидный долг перед ее обладателем.
Всю неделю Дэллан рисовал себе новые карты. Шесть мастей, по одной для каждого Бога: майры, вороны, змеи, единороги, маски и лилии. Восемь карт каждой масти, да еще две пустые, карты Старших Богов. Дэллан так увлекся, что перестал замечать, как летит время. О том, что на исходе уже вторая неделя, его известил Фелгер.
Известие было не самым приятным. Дэллан не мог даже близко подпустить мысль, что с родителями случилось что-то плохое. Скорее всего Дэлланарен, как нередко бывало, слишком увлеклась и не торопится возвращаться. Да, скорее всего так и было. Но для очистки совести надо бы их поискать.
Собрать поисковую команду было не просто – люди вовсе не горели желанием идти в горы. Но золото порой творит невозможное.
Их возвращения Дэллан, ушедший с другой командой, не застал. На свое счастье – тело Тенвира было сильно повреждено оползнем, Дэлланарен повезло отделаться лишь сломанной шеей.
На похороны Дэллан не остался. Какой-то спасительный инстинкт гнал его прочь от этого места, прочь от всего, что причиняло боль. Он не пускал в голову мысли о смерти, не позволял глазам помутнеть от слез, но поселил в горле болезненный ком. Впрочем, он не давал юному эльфу сорваться на крик.
Кобыла, подгоняемая седоком, пустилась в галоп по разом посеревшей дороге. Мир выцвел до грязного буро-серого цвета, и только где-то недостижимо далеко остался клочок ярко-синего неба. Глаза его матери.
Нет. Не думать.
Не знать.
Он сидел в седле, болезненно выгнувшись, мешая и себе и лошади. Далеко позади перебирал короткими ножками ослик с Фэлгером на спине, но Дэллан, если и отметил это, то внимания не обратил. Слугу он хотел видеть в последнюю очередь. Да и вообще кого бы то ни было.
— Молодо-о-ой господи-и-ин!.. – донес до него ветер. Дэллан пришпорил кобылу, та покорно прибавила шагу. Эльфу все же пришлось выпрямиться, чтобы не выпасть из седла, и на плечи тут же легла едва ли не вся тяжесть мира. Глухо застонав, он обнял шею лошади и зарылся носом в шелковистую гриву. Кобылка понимающе фыркнула, резво перебирая обутыми в белые «чулочки» ногами. Она не понимала правил этой новой игры, но ради хозяина была готова на все. Хозяин нуждался в ней.
Сколько времени прошло, прежде чем усталая лошадь перешла сперва на рысь, а потом и на шаг, Дэллан не знал. Он словно очнулся от страшного, пробивающего на холодный пот сна, зная, что этот сон ушел безвозвратно. Осталась лишь пустота.
Дорога уже окунулась в сумерки, и только впереди горизонт еще горел золотом и багрянцем. Удивленно обведя взглядом округу, Дэллан спрыгнул с лошади.
— Пойдем туда?
Она тоже с опаской оглянулась по сторонам. Оставаться в одиночестве, да еще в темноте, ей было в новинку.
— Пошли, – кивнул эльф. – Найдем, где переночевать, и будем двигаться дальше.
«Двигаться дальше» – эхом зазвучало у него в ушах. А куда это – дальше? Куда бы пошла Она? Дэллан замотал головой – нет, с этого момента он запрещает себе думать о Ней. Тогда… Куда бы Она не пошла?
читать предыдущую часть
@темы: для почитать
-
-
15.04.2012 в 04:01Хорошо начали раскрываться характеры. Правда, ненадолго, в связи с.
Из нехорошего — не вычитан текст. Я, наверное, очень плохая женщина, но фраза "Ее улыбка комом застряла у него в горле." вызвала в моём воображении картинку для новой части "Resident Evil". И по-мелочи не вычитано: предлоги, частицы. Это, в общем-то, ерунда, не то что застрявшая в горле улыбка.
Мне понравились карты. Вчера утром вспоминала правила выдуманной карточной игры "Большой блеф": по семь карт в каждой из семи мастей, и думала, что было бы здорово — хоть символические — эти карты нарисовать. Такие мелкие детальки, как свои, не наши, карточные игры — это очень здорово, мне кажется.
-
-
15.04.2012 в 13:13И вообще... спасибо
-
-
15.04.2012 в 16:02Тогда, на правах дружеской помощи, разреши ещё показать замеченные странности:
«Впрочем, – вздохнул человек, – разве он когда-нибудь мог управлять ей?» — если "человек"
и следопытэто Тенвир, то непонятно, почему же в прямой речи он говорит о себе в третьем лице.Не, Ши понятно, Ши сама так делет, но вообще так не принято.То есть, если "он" — это всё-таки Тенвир, а не здравый смысл, то стоит либо заменить местоимение на "я", либо заменить фразу на косвенную речь. Что-то вроде "Человек вздыхал, печально интересуясь, мог ли он когда-то управлять ей." Как-то так. >.<""Дэлланарен могла смотреть сквозь пальцы на его длительное отсутствие, но, покажись он ей в таком виде, трепки не избежать."
"Смотреть сквозь пальцы" — это вообще, привычное действие, например "Дэлланариен могла смотреть сквозь пальцы на то, что её муж
следопытрассчёсывается не чаше раза в день, но стоило Дэллану появится перед ней непричёсанным — и словесной трёпки ему было не избежать."Если под "длительным отсутствием" имеется в виду не систематическая манера теряться, а данный конкретный случай, то, как мне кажется, лучше использовать глагол совершенного вида. То есть "Дэлланарен могла посмотреть сквозь пальцы на его длительное отсутствие, но, покажись он ей в таком виде, трепки не избежать.
"но не было такой проблемы, которую не решила бы кристально-чистая улыбка и солидный долг перед ее обладателем."
Тут очень странно, прямо посередине фразы переводятся стрелки. Понятно, что имеется в виду, но сформулировано странно.
"Кристально-чистая улыбка", ясное дело, это о Дэллане, также имеется в виду, что оная улыбка помогала ему решать проблемы, и тут вдруг — "долг перед её обладателем". Долг Дэллана перед обладателем его улыбки? Когнитивный диссонанс настиг меня всю! Мне кажется, нужно подчеркнуть, что это солидный долг других, не Дэллана.
Как это сделать, не перекраивая фразу, не знаю. Может как-то так: "Но не было такой проблемы, которую не решила бы кристалльно-чистая улыбка и напоминание о солидном долге перед её обладателем". Но я догадываюсь, что, как воспитанный мальчик, Дэллан не стал бы лишний раз упоминать, о том, что ему должны, да и фраза всё равно выходит корявой и спорной. Так что здесь, как мне кажется, стоит подумать.
"тело Тенвира было сильно повреждено оползнем, Дэлланарен повезло отделаться лишь сломанной шеей. "
Мне кажется, лучше бы взять слово "повезло" в кавычки, чтоб подчеркнуть его использование в переносном смысле. А то я несколько секунд боялась, что эльфа сломанной шеей не убъёшь, и бедная женщина неделю пролежала беспомощной возле оползня, похоронившего под собой её мужа.
Вот. Я надеюсь, ты меня не стукнешь по носу, потому что я пыталась быть полезной.
-
-
15.04.2012 в 16:45Про улыбку еще подумаю, остальное исправлю так
Чисто для информации, никакого сюжетного или иного значения не имеет (ну, если и имеет, но небольшое
-
-
15.04.2012 в 17:16Ужасная женщина!
Я так понимаю, что брак между эльфом и человеком — это, в местных условиях, принципиально невозможная дичь?
-
-
15.04.2012 в 17:22кроме того спойлер
-
-
15.04.2012 в 23:13Это я под спойлер залезла.
Интересно!
-
-
16.04.2012 в 17:34-
-
17.04.2012 в 22:01-
-
17.04.2012 в 22:11*Амбер в который раз поражает Веспера своими знаниями
-
-
17.04.2012 в 22:22*
-
-
17.04.2012 в 22:24